Quaestio Rossica (Sep 2024)
Рецепции понятия «иго» в эпоху установления монгольского/ордынского владычества
Abstract
Современная историография отмечает, что впервые термин «иго» применительно к зависимости Руси от Орды употребил в конце XV в. польский хронист Ян Длугош. В связи с тем, что современники владычества Орды над Русью не знали термина «иго татар» и эквивалентных ему понятий «татарское иго», «монголо-татарское иго», «ордынское иго», они признаются анахронизмами. Поскольку анахронизм – это ошибочное или условное приурочивание событий и черт одной эпохи к другой, использование его в отношении периода зависимости Руси от Орды выглядит не вполне корректно. В ходе исследования выявляются синхронные установлению системы зависимости Руси от Орды свидетельства об употреблении термина применительно к явлению. Широкий культурно-религиозный аспект осмысления изменившейся после завоевания монголов геополитической ситуации в Евразии позволяет утверждать, что концепция «вавилонского ига» была известна в католическом и православном мире. При этом все участники формулирования образа «вавилонского ига» – и католического, и православного мира – были прямо или опосредованно связаны между собой. В решении непростых церковных и межгосударственных отношений XIII столетия закономерно использовались сакральные библейские сюжеты и понятия. Вполне объяснимо, что в письменной традиции второй половины XIII в. обнаруживаются следы заимствования из Писания идеи «вавилонского плена» для приспособления ее к реалиям ордынского владычества, связанные с деятельностью митрополита Кирилла II, возглавлявшего Русскую церковь с 1240‑х гг. до 1280 г. В статье исследуется проблема происхождения термина «иго», делается вывод о рецепции данного понятия из библейской сакральной или древнеримской истории, ставится вопрос об адекватности этого термина для описания русско-ордынских отношений в указанный период. Автор приходит к выводу, что мнение об анахроничности термина опровергается имеющимися свидетельствами и позволяет в дальнейшем применять гносеологический потенциал понятия при рассмотрении истории русско-ордынских отношений в XIII–XV столетиях. Кроме того, выявляется механизм появления различной «латинизированной» терминологии в условиях международного дискурса взаимоотношений католической и православной церкви и языческого, а затем и мусульманского кочевого общества и государства.
Keywords
