Quaestio Rossica (Dec 2019)
Модус смертного сознания в русской классической поэзии XIX в.: генезис и этнокультурная специфика
Abstract
Статья посвящена проблеме генезиса мортальной тематики и вопросам формирования модуса смертного сознания в индивидуальной практике русских поэтов Нового времени. В феномене смертного сознания наряду с осмыслением экзистенциальной трагедии человека как смертного существа акцентируются особые формы преодоления трагического состояния. Дается обоснование трех концепций бессмертия, наиболее репрезентативно представленных в творчестве русских поэтов: 1) концепции социального бессмертия, идущей еще от «Памятника» Горация; 2) концепции поэтического бессмертия, опирающейся на мифологический топос Элизиума (зарождается в творчестве Батюшкова и Жуковского); 3) концепции персоналистического (экзистенциального) бессмертия. В отличие от предшествующих двух, последняя концепция более позднего происхождения и носит глубоко личностный и индивидуально-вариативный характер, непосредственно соприкасаясь с модусом смертного сознания. Используя методы современной этнопоэтики, сравнительно-исторического и интертекстуального анализа, автор проводит сопоставление произведений Державина, Жуковского, Пушкина, Боратынского и Лермонтова с иноязычными источниками (Юнг, Грей, Шекспир, Шенье, Байрон), что позволяет выявить спектр преломлений иностранных влияний на русской почве, уточнить характер национальной рецепции исходных текстов-прецедентов в результате воздействия факторов этнокультурного порядка. В качестве важнейших детерминант национальной культуры выступают ситуации сна-смерти и любви к мертвой возлюбленной. Рассматриваемые в аспекте этнокультурной специфики тексты русской поэтической традиции складываются в сверхтекстовые общности наподобие рецептивных циклов. При этом сверхтекстовые образования могут ограничиваться творчеством одного автора, что подтверждается на материале стихотворений Лермонтова «1830. Майя. 16 числа», «Ночь I», «Смерть», «Последнее новоселье», «Любовь мертвеца», «Сон», «Выхожу один я на дорогу». В то же время возможен выход и за границы индивидуального творчества, в сферу интертекстуального диалога поэтов-современников ‒ к элегиям Пушкина «Надеждой сладостной младенчески дыша…», «Безумных лет угасшее веселье…» и стихотворению Боратынского «Из Шенье» («Под бурею судеб, унылый, часто я…») – в их обращении к прецедентным текстам-источникам Шекспира (монолог «Быть или не быть…») и Шенье (Элегия XXXVI).
Keywords
